Православная Россия

«Россия воскреснет из мертвых, и весь мир удивится».

                                     Святитель Феофан Полтавский

Паломничество — дело для нас не новое, но сегодня привычные сборы ощущались волнительнее: люди были другими. Впервые мы собрались в путешествие с нашими родными прихожанами. Не только мы, но и они сделали первые неуверенные, но полные решимости шаги, и не пожалели.

Святое Годеново — вот то, с чего мы решили начать наш совместный путь.

В России есть много Святых мест, почитаемых православными людьми, но одно из них выделяется особо – это Годеново. Вдумайтесь – много где были явлены верующим людям иконы Божией Матери, а здесь явил себя сам Спаситель, распятый на Кресте. Поэтому в нашу очередную поездку мы отправились именно в Годеново, а также в село Погост-Крест, где, собственно, это явление и произошло.

09.11 2024

Ранним утром мы стремительно проезжали постоянно меняющийся, но в то же время остающийся прежним пейзаж: куда ни глянь, всюду нас окружали уже поредевшие и бледные рыжие, бурые поля, исполосованные бесконечными, ведущими вглубь страны, в неведомые селения, разбитыми дорогами, окутанные сизым, почти прозрачным, туманом, опустившимся с серого неба пасмурного утра, — самая русская картина, какую только можно себе представить. 

Как только мы оказались в черте города, мимо нас стали проноситься уже не поля, а низенькие плохенькие зданьица, над которыми возвышались слишком яркие и новые жёлтые, кирпичные и белые колокольни; старый русский Переславль-Залесский был обаятелен именно своей простотой, древностью, которая не преподносится чем-то уникальным, как в Европе, а просто стоит, неприкосновенная, как память нашего народа, такая, какая она бывает лишь в России.

Проехав весь город, мы вновь оказались на большой дороге, которая и привела нас к подворью Никольского монастыря, где в Храме святителя Иоанна Златоуста хранится великая святыня — Животворящий Крест Господень. 

Белокаменный храм с голубовато-серыми крышами за красивой оградой и вратами, на которых стояли три маленьких купола, встретил нас памятником царской семье и развевающимся стягом Российской империи, которые словно напоминали всем приезжающим о том, что испокон веков делало нашу Родину великой.

Полюбовавшись, мы решили всё же поторопиться пройти внутрь, чтобы успеть приложиться к святыне до начала молебна (во время которого доступ к Кресту будет закрыт). 

Протиснувшись сквозь толпу прихожан, мы наконец-то увидели Крест и тут же заняли очередь, на тот момент ещё не большую.

За несколько минут ожидания я успела рассмотреть окружавший нас народ, белые невысокие своды церкви, освещённые лишь тёплым светом лампад, деревянные иконы и, конечно же, сам Крест. 

Большая его часть была закрыта стеклом, и лишь окошко на уровне стоп Христа было отворено — вот как мало доступно нам узнать о божественном (одни лишь стопы, самый низ!), а всё-таки и это мы считаем великой щедростью и благодатью небес. 

Чем ближе я подходила к святыне, тем сильнее отчего-то билось моё сердце: всё в груди трепетало и колотилось.

Дождавшись своей очереди, я сделала несколько шагов к Кресту и опустилась перед ним на колени, взявшись руками за обрамление открытого окошка. Вознося свои молитвы к распятому Богу со склонённой головой, не находя себе места от сознания своей ничтожности по сравнению с Создателем, я умоляла Христа о том, что больше никто не в состоянии разрешить, чувствуя притом всеобъемлющий страх и сознавая эту коленопреклонённую молитву своей последней надеждой. 

В жгучем исступлении неслышным шёпотом выпалив наконец всё, что было на душе, я на мгновение подняла голову и поняла, что истинно оценить величие и грандиозность этого Креста можно лишь вот так, стоя перед ним на коленях и глядя снизу вверх, когда он возвышается над тобой и как будто над всем миром, и распятый вечно живой Христос судит твои добродетели и прегрешения. Я отошла, сердце потихоньку успокоилось, всё улеглось, и в душе величественное спокойствие и благодать сменили тревогу и отчаяние.

Мы провели ещё, пожалуй, четверть часа в этом храме, поставили свечи, подали записки, купили и в свои дома по иконке Животворящего Креста, после чего выдвинулись в новый путь — мы направлялись в Погост Крест. 

Следующий монастырь, в который мы направлялись — высокий белокаменный, с нежно-розовой колокольней, золотыми, серебряными куполами на самом храме и насыщенно-коричневыми дверьми и крышей на вратах — мужской, Животворящего Креста Господня. Слева от высокой стены располагался заметный холм, на котором стоял огромный тёмный крест. 

Внутри храм, в который мы зашли, казался невысоким, но невероятно светлым (даже в такой пасмурный день), стены его были украшены кремово-сероватыми из-за тусклого освещения колоннами, а сами интерьеры залов были простыми, но чрезвычайно прекрасными. В полумраке на эти своды бросали мягкие размытые оранжевые круги многочисленные свечи, делая пребывание в церкви лишь более тёплым и уютным. 

Около перехода из одного зала в другой находился ещё один крест, почти такой же, как в Годеново, только закрытый уже рамой из белого дерева, сверху декорированной тонкими золотыми орнаментами. Внизу, перед крестом (который, к слову, тоже казался куда более светлым, чем первый), стояли хрустальные вазочки с белыми и лилово-розовыми цветами.

Я подошла ближе и вновь упала на колени перед открытыми стопами, вознося сердечные молитвы, затем встала, сделала пару шагов назад и увидела то, что весьма меня поразило: сверху, с декорированной рамы, спускалась лампада в золотой оправе; монах опустил её, поправил, после чего вернул на прежнее место, на уровень груди распятого Бога, и эта лампада горела, как сердце Христово, белым светом на его светлом кресте. Поражённая этим образом, я решила пройти во второй зал, и там было сосем тихо и сумрачно, лишь глухой отзвук пения доносился откуда-то сверху, из первого зала

Священник рассказал нам коротко историю храма, некогда построенного крестьянами, после того, как им явился Бог и указал строить его на болоте. Те не поверили, что это возможно, и заложили фундамент в другом месте, но уже вскоре болото высохло за одну ночь, и вместо него образовался холмик — погост. 

Церковь привлекала людей и собирала их великое множество, но затем, в годы ленинских гонений на церковь, храм был закрыт несмотря на подписанную многими жителями петицию, а сам Животворящий Крест, который был явлен именно на этом месте, был перенесён в «ничем не примечательное Годеново», где и хранится по сей день.

Вообще весь рассказ священника походил более на душевную беседу, в которой он делился личными размышлениями и трогающими переживаниями о судьбе храма, чем на экскурсию. К концу встречи мы уже и сами ощущали себя причастными к судьбе этой церкви, словно сами видели и чувствовали всю её непростую историю и жизнь.     

Вкусно и сытно подкрепившись, мы отправились в путь к Никольскому женскому монастырю, что в городе Переславль-Залесском. 

Удивительно огромный златоглавый храм, резной, точёный, аккуратный и величавый, внутри оказался также прекрасно убранным и расписанным. Роспись в соседнем храме, к слову, сохранилась первоначальная, дореволюционная, потому что всё это время была покрыта слом извести, что и спасло её от уничтожения в годы гонений на церковь. 

Удивительно огромный златоглавый храм, резной, точёный, аккуратный и величавый, внутри оказался также прекрасно убранным и расписанным. Роспись в соседнем храме, к слову, сохранилась первоначальная, дореволюционная, потому что всё это время была покрыта слом извести, что и спасло её от уничтожения в годы гонений на церковь. 

Именно в этом монастыре хранится один из существующих четырёх корсунских крестов — красивый, сверкающий, по-византийски изящный, сохраняющий в себе мощи некоторых даже древних святых.

Он избежал уничтожения советской властью только благодаря директору местного музея, который под видом коллекционирования предметов русского искусства уберегал многие церковные реликвии и выставлял их в музее; после развала Союза и возвращения многих земель РПЦ этот человек раздал сохранённые им ценности обратно тем монастырям, которым они изначально принадлежали. Часть экспонатов и по сей день остаётся в музее. Корсунский же крест был возвращён Никольскому монастырю непосредственно по ходатайству президента России Владимира Путина. 

В годы Великой Отечественной войны на месте храма существовал детский приют, куда во время блокады привозили многих ленинградских детей. Их маленькие тельца были настолько ослабшими и изломанными, что их несли в коробках. Что примечательно, все обречённые на смерть голодом дети в этом приюте остались живы. Некоторые из них впоследствии даже возвращались туда спустя десятки лет и со слезами на глазах и словами благодарности на устах вспоминали своё спасительное прибежище в те страшные военные годы.

Все эти и многие другие удивительные факты из жизни и истории обители нам рассказала монахиня Михаила, которая говорила так, что в отдельные моменты на лице появлялась улыбка или по спине пробегала дрожь — словом, нам провели не скучную экскурсию, а нарисовали перед нами полную и живую картину монастырской жизни, и это было замечательно.

Финальной точкой в этой нашей поездке стал Никитский монастырь — удивительное место, где подвизался святой преподобный Никита Столпник; в этом же месте хранятся его вериги и мощи. На улице к тому часу уже стемнело и похолодало; вовсю дул леденящий и пронизывающий ураганный ветер. Некоторое время мы простояли на улице, но экскурсовод заметив, что нам было холодно, предложила пройти в храм.

Внешне монастырь напоминал древнюю Русь: главный собор его был построен Иваном Грозным, когда, после молитв именно в этом месте, у него наконец-то родился наследник, а сам монастырь был одним из первых, основанных на русской земле в одиннадцатом веке князем Борисом. Иван Грозный, к слову, не только построил храм, но ещё и пел в нём на клиросе и даже написал тропарь святому Никите.

Нам также рассказали много удивительных историй из жития преподобного Никиты, и мы смогли приложиться к его мощам и веригам. Храм внутри был ещё не отремонтирован, не было освещения, поэтому и внутри мы чувствовали себя так, словно находимся в средневековье.

Напоследок мы заглянули в крохотную низенькую пещерку-подвальчик, в которой святой провёл почти всю свою монашескую жизнь. 

В Храме было тепло и уютно, но было уже поздно, а впереди была еще неблизкая дорога домой. Попрощавшись с монахиней, мы отправились в обратный путь, удовлетворённые поездкой и воодушевлённые на новые встречи с новыми Святынями, которых на Земле Русской еще очень и очень много!